«Два человека и тайна — начало любого заговора и любой коррупции. Чем
дальше, тем больше они обрастают тайнами, обманами и ложью. Но если найти
человека с совестью и моралью, человека, готового раскрыть все эти тайны, то
человек этот сможет свергнуть самый деспотичный режим.
Есть, однако, проблема — потенциальные разоблачители боятся наказания и
потому боятся говорить. А что если устранить этот страх? В новой технологии
содержится ключ к новой форме социальной справедливости. Она настроена так, что
даже я не знаю имена наших источников. А если имя разоблачителя огласке не
подлежит, то ему нечего бояться. Оскар Уайльд однажды сказал: «Дайте
человеку маску, и он скажет вам правду».
Эти похожие на манифест слова принадлежат основателю Wikileaks Джулиану
Ассанжу — не столько живому человеку, сколько экранному персонажу, главному
герою фильма «Пятая власть». Языком остросюжетного политического
триллера, способного на протяжении двух часов неотрывно приковывать к себе
внимание, фильм рассказывает и об Ассанже, и об истории Wikileaks, и
политическом контексте, в котором разворачивалась и продолжает разворачиваться
эта история.
Не рано ли?
Сам Ассанж, как известно, по-прежнему скрывается в здании посольства Эквадора
в Лондоне; основной информатор Wikileaks Брэдли Мэннинг только-только осужден
американским судом; Эдвард Сноуден подлил немало масла в огонь разгорающихся
вокруг разоблачителей страстей и сам пока еще прячется где-то на просторах
России. Ни фактические, ни уж тем более оценочные точки над «i» во
всей этой истории пока далеко еще не расставлены. Не рано ли кинематографисты
взялись за ее экранную, к тому же не документальную, а художественную
интерпретацию?
«Действительно, может быть, и рановато, — соглашается известный
британский кинокритик, обозреватель газеты Guardian Питер Брэдшоу. — Я помню
ожесточенные дискуссии вокруг фильма Пола Гринграсса «Потерянный
рейс», который вышел в 2006 году, спустя всего пять лет после событий 11
сентября 2001 года. Если проводить эту аналогию, то тут мы прямо в гуще событий
— самолет врезался в первую башню, вторая еще стоит невредимой, а у нас уже и
фильм готов. Незавершенность ситуации — источник определенного дискомфорта и
для зрителей, и, как мне кажется, для авторов фильма. Их собственная позиция по
отношению к Ассанжу так и остается до конца не проясненной. И эти
нерешительность, уклончивость – главный недостаток фильма».
Политика и этика
Один из ключевых эпизодов фильма — ожесточенный спор между Джулианом
Ассанжем и его ближайшим соратником по Wikileaks Даниэлем Дамшайт-Бергом,
которого прекрасно играет немецкий актер Даниэль Брюль.
— Нам нужно отложить публикацию. За четыре дня мы никак не справимся.
— 14 страниц в Guardian! 12 страниц в New York Times! Это больше чем все
наши предыдущие публикации вместе взятые! Мы выигрываем информационную войну, и
ты хочешь выбросить все это насмарку только из-за того, что какие-то источники
американского правительства окажутся под угрозой?!
— Но это живые люди, Джулиан! И на кону стоят их жизни!
— А что тогда делать с жизнями солдат и мирных людей, вовлеченных в эти
конфликты?! Что делать с гибелью гражданского населения? Мир обязан все это
знать! В следующий раз, когда тебе захочется прочесть мне лекцию о нашей
организации, вспомни сначала, почему я ее создал, и почему взял тебя на работу,
чтобы мне помогать.
— Вот как? Забавно! Что-то я не помню, как ты брал меня на работу. Не
помню, чтобы я подписывал контракт или получал зарплату. Пожалуй, мне нужно
было понять, как только мы познакомились, что никакой организации на самом деле
нет. Есть только ты, со своим безмерно раздутым самомнением и бесконечным
враньем, которого ты совершенно не стесняешься, чтобы добиться своей цели!
Исполнитель главной роли Бенедикт Камбербэтч прекрасно осознавал
политическую и, главное, нравственную двойственность своего персонажа.
«Проблем с этой ролью было множество, и одна из главных — чисто
этическая, — рассказывает актер. – Поэтому мне было важно, чтобы фильм
получился объемным, многомерным, показал бы и то, чем жертвовал сам Ассанж, и
то, что он требовал от мира. Имеет ли он право предъявлять подобные требования?
Нравственно ли, морально ли, правильно ли с его стороны становиться на такую
позицию? Да, для сохранения демократии нам нужна подотчетность правительства и
правительственных служб, нужна Wikileaks с ее разоблачениями преступлений,
коррупции и злоупотреблений. Но как распоряжаться полученной информацией? И не
ударит ли она рикошетом и по тем людям, которые к этим преступлениям совершенно
непричастны».
Джулиан Ассанж против
Авторы фильма пытались связаться с Джулианом Ассанжем, который на
протяжении длительного времени попросту игнорировал все их просьбы. Бенедикт
Камбербэтч рассказывает:
«Он категорически отказался с нами сотрудничать, более того, он
настойчиво просил и меня отказаться от этой роли. Именно в этом был смысл его
огромного письма, которое я получил буквально накануне начала съемок и в
котором он самым подробным образом приводил аргументы в защиту того, почему, по
его мнению, я должен был это сделать. Я ответил ему — так же длинно, так же
подробно и так же страстно — объясняя, почему, как мне казалось, он не прав,
почему я считаю, что мир должен узнать эту историю в максимальных подробностях.
Я писал ему, что понимаю его опасения предстать на экране в искаженном виде. Но
я также писал, что мы делаем не документальный фильм, что речь не идет о
свидетельских показаниях, которые могут быть представлены в суде против него,
что это всего лишь художественная интерпретация событий, которая никоим образом
не может ему навредить. Наша работа — всего лишь кинофильм, и судить его нужно
как кинофильм».
«Конечно же, он никогда не выступит в поддержку этого фильма, —
продолжает актер. — Он чистый идеалист, для него это высокая миссия — как в жизни,
так и у нас в фильме. Взгляните на него сейчас — он взаперти, по сути дела в
заключении в посольстве Эквадора здесь в Лондоне. Я только надеюсь, что он,
быть может, тайком посмотрит наш фильм и решит, что он все же не так плох, как
это поначалу ему казалось».
Сам Джулиан Ассанж отреагировал на фильм очень кратко, попытавшись отделить
Бенедикта Камбербэтча от остальных авторов фильма:
«Камбербэтч говорит, что он должен был следовать режиссерским
указаниям, которые предписывали ему сделать из меня социопата с манией величия.
Таковы были направленные ему из США указания. И реакция у него была совершенно
нормальная, человеческая: «Что это за чушь? Я этого играть не буду».
И он пытался по мере сил этому противостоять».
Ассанж сам сделал свой выбор
Правомерно ли — с моральной, нравственной точки зрения — браться за
киноизображение человека, невзирая на категорические протесты и возражения от
него самого? Кинокритик Питер Брэдшоу убежден, что Ассанж сам сделал свой выбор
еще тогда, когда основал Wikileaks:
«Джулиан Ассанж сделал смыслом своей жизни именно защиту свободы
слова, свободный доступ к информации. И вот фильм делают о нем, фильм, по моему
мнению, относящийся к нему предвзято, как и недавняя документальная лента о нем
режиссера Алекса Гибни. Авторы фильма далеко не в полной мере отдают должное
невероятным заслугам Ассанжа и его организации на ниве журналистики. Но если уж
Ассанж во главу угла своей деятельности вынес эту самую свободу слова, то с его
стороны крайне непоследовательно выступать против возможности сделать о нем
фильм».
А где же секс?
Но, становясь на такую, как выразился Питер Брэдшоу, предвзятую,
предубежденную позицию по отношению к своему герою, не подрывают ли авторы
фильма таким образом и правомерность того дела, которому он отдает свою жизнь?
«В первую очередь они подрывают свое собственное дело. Волнуют их в
первую очередь и больше всего обвинения в сексуальных преступлениях, которые
предъявлены Ассанжу в Швеции. И проблема фильма в том, что он уходит от этой
темы. Главное в фильме — то, чего там нет, именно вот это умолчание, эта тема,
которой они мельком, вскользь касаются лишь в самом конце. Причина
двойственного неопределенного отношения многих людей к Джулиану Ассанжу состоит
в том, что он может быть виновен в страшном преступлении — изнасиловании. Да,
конечно, многие убеждены, что эти обвинения — не что иное, как заговор ЦРУ с
целью очернить Ассанжа. Фильм как бы впитал в себя дискомфорт и тревожные
опасения, возникшие в результате этих обвинений, избегая при этом говорить о
них напрямую. Авторы его так и не могут набраться мужества и даже задаться
вопросом: виновен Ассанж или нет? Ответа на этот вопрос у них, по всей
видимости, нет, и поэтому так много говорят о других частных недостатках в
характере и личности Джулиана Ассанжа. Но главная проблема, по которой
поддерживавшая Ассанжа поначалу либеральная интеллигенция теперь относится к
нему, по меньшей мере, двойственно, состоит именно в этих сексуальных
обвинениях, и очень жаль, что фильм оказался неспособен к ней обратиться».
Позволю себе с уважаемым критиком не согласиться. Если мы подходим к
Джулиану Ассанжу как к человеку, как к личности, как к герою художественного
произведения, то его морально-нравственные качества, причастность или
непричастность к тяжелому преступлению, обвинения, которые предъявляют ему
шведские власти, могут на самом деле быть главным фактором в нашей его оценке.
Однако и сам Джулиан Ассанж, и его сайт Wikileaks, и фильм о нем ставят более
широкие, выходящие за пределы его личности проблемы: о возможности вмешиваться
во власть, контролировать ее, о допустимости или недопустимости шагов и мер, на
которые идут Ассанж и его соратники. И мне представляется, что педалируя мутную
историю о реальных или вымышленных сексуальных преступлениях Ассанжа, Питер
Брэдшоу уходит от анализа проблем политического, этического свойства.
Пятая власть
Брэдшоу работает в газете Guardian, той самой, которая публиковала и
продолжает публиковать разоблачения и Ассанжа, и Сноудена, и журналисты
которой, да и она сама – в числе главных героев фильма. Как в Guardian
отнеслись к фильму?
«Главная реакция — смесь смущения и удивления, которую мы нередко
испытываем, видя очередное шаблонное изображение журналистов на экране.
Герой-журналист вечно небрит, растрепан, всегда с похмелья, в вечном отчаянном
поиске кофе, на работу всегда приходит на много часов позже всех остальных. Дел
у него не так много, но делает он их с чувством мужества и самоотдачи.
Журналист Guardian Ник Дейвис в исполнении актера Дэвида Тьюлиса как бы
подогнан под этот шаблон, и это довольно смешно, потому что я прекрасно знаю
его в жизни, и на самом деле он совсем не такой. Главный редактор Алан Расбридж
и его теперь уже бывший заместитель Иэн Кац — нормальные живые люди, но
изображены как деревянные куклы. Хотя с другой стороны мы, журналисты-критики,
совершенно нормально относимся к экранным карикатурным изображениям
полицейских, адвокатов, врачей и так далее. Может быть, нам нужно быть
терпимыми и к карикатурам на журналистов?»
Именно упомянутый Питером Брэдшоу журналист Guardian Ник Дейвис произносит
в фильме давшую ему название фразу «Пятая власть». Три первые,
традиционные — законодательная, исполнительная, судебная. Сочувственно относясь
к тем проблемам, которые переживают в фильме Джулиан Ассанж и его соратники,
Дейвис рассказывает, в каких мучениях рождалась власть четвертая — средства
массовой информации. В XVIII веке, рассказывает он, журналисты на заседания
британского парламента не допускались. Первые смельчаки, решившиеся тайком
пробраться в здание парламента и опубликовать содержание парламентских дебатов,
были арестованы и подвержены тюремному заключению. Однако расправа над
журналистами вызвала бурный протест, и они были освобождены. Так и родилась
четвертая власть. Может ли мы теперь действительно говорить о создании пятой
власти? На мой взгляд, именно в этом главный вопрос фильма.
А завершается он сценой, снятой уже как бы внутри посольства Эквадора,
когда Джулиан Ассанж дает очередное интервью журналистам. Камера крупным планом
берет его лицо и мы, зрители, совершенно явственно ощущаем, что обращается он
уже к нам, напрямую:
«Если ты хочешь знать правду, то тебе ее никто не скажет. Скажут лишь
свою версию правды. Поэтому, если ты хочешь правды, искать ее тебе придется
самому. Настоящая власть именно в этом — в твоем желании и готовности смотреть
за пределы этой истории, любой истории. И пока ты ищешь, ты представляешь для
них опасность. Именно этого они боятся. Они боятся тебя. Все дело только в
тебе».