Меня, как жителя блокадного Ленинграда, пригласили выступить на семинаре Курсов Русского Языка при Университете Сиднея и поделиться моими детскими воспоминаниями о блокаде. Получив предложение, я задумался, а вправе ли я, которому в начале блокады было всего 5 лет, рассказывать о ней австралийской аудитории, но подумав, я всё же согласился, мне было интересно пообщаться с людьми, изучающими русский язык в далёкой от России гостеприимной Австралии.
Было солнечное осеннее утро, но несмотря на субботу, в аудитории собралось много студентов – это были люди разных возрастов, были и такие, которые сами могли бы рассказать о войне, о том, что они пережили, повидали. Сразу возникло ощущение, что люди готовились к этой встрече, потому что звучала хорошо мне знакомая «Вечерняя песня» («Город над вольной Невой …») В.П. Соловьёва-Седого на слова А.Чуркина в великолепном исполнении Георга Отса.
Я коротко рассказал о 70-ти годах, прожитых мною в этом прекрасном городе, где прошли мои детство, юность, становление, зрелый возраст. А прежде, чем начать свой рассказ, прочёл написанное мною стихотворение «Петербург – Сидней. Две любви», которое заканчивается такими словами: « … Красивый Сидней. Скажу Вам честно мне нравится и мне его любить, а я вот русский – иностранец про Питер не могу забыть!».
Меня, как жителя блокадного Ленинграда, пригласили выступить на семинаре Курсов Русского Языка при Университете Сиднея и поделиться моими детскими воспоминаниями о блокаде. Получив предложение, я задумался, а вправе ли я, которому в начале блокады было всего 5 лет, рассказывать о ней австралийской аудитории, но подумав, я всё же согласился, мне было интересно пообщаться с людьми, изучающими русский язык в далёкой от России гостеприимной Австралии.
Было солнечное осеннее утро, но несмотря на субботу, в аудитории собралось много студентов – это были люди разных возрастов, были и такие, которые сами могли бы рассказать о войне, о том, что они пережили, повидали. Сразу возникло ощущение, что люди готовились к этой встрече, потому что звучала хорошо мне знакомая «Вечерняя песня» («Город над вольной Невой …») В.П. Соловьёва-Седого на слова А.Чуркина в великолепном исполнении Георга Отса.
Я коротко рассказал о 70-ти годах, прожитых мною в этом прекрасном городе, где прошли мои детство, юность, становление, зрелый возраст. А прежде, чем начать свой рассказ, прочёл написанное мною стихотворение «Петербург – Сидней. Две любви», которое заканчивается такими словами: « … Красивый Сидней. Скажу Вам честно мне нравится и мне его любить, а я вот русский – иностранец про Питер не могу забыть!».
Я привёл официальные данные о начале блокады, датах её прорыва и снятия, об артобстрелах и бомбёжках, голоде и холоде, множестве смертей, подкарауливающих ленинградцев на каждом шагу, но город жил, несмотря на все неимоверные тяжести: работали заводы, школы, детские сады, из ворот Кировского завода прямо на фронт шли, только что изготовленные танки, звучала Седьмая (Ленинградская) симфония Д.Д. Шостаковича. Присутствующих поразили нормы отпуска хлеба по карточкам, установленные в конце ноября 1941 г.: 250 г. рабочим и 125 г. служащим, детям и иждивенцам. Рассказал о «Дороге Жизни» и железнодорожной ветке протяжённостью в 33 км. со свайно-ледовым мостом через Неву, построенной всего за 15 дней в 6 километрах от линии фронта, на глазах у противника, в последствии названной ленинградцами «Дорогой Победы», сыгравшими огромную роль в выживании ленинградцев и их победе.
После этого я перешёл к своим детским воспоминаниям. Я рассказал о своей маме, которая работала на рытье окопов на Лужском военном рубеже, о бомбёжке, которая чудом не оказалась для меня и всех членов нашей семьи последней: к счастью, бомба не взорвалась и её засыпали, и она пролежала в земле 21 год, прежде, чем её извлекли; о жидкости цвета чая, которую изготавливали мои мама и бабушка из земли, пропитанной расплавившимся сахаром, привезённой со сгоревших Бадаевских складов, о студне из столярного клея, о том, как завораживал свет негаснущих фар машин, ушедших под лёд Ладожского озера, как пахли свежий хлеб и колбаса, выданные в Копотне на другом берегу озера, на берегу Большой земли.
Мне очень хотелось, чтобы люди, слушающие меня, поняли, как важно было прорвать это блокадное кольцо, чтобы у детей снова был хлеб и тепло и, чтобы смерть ушла из домов. Мне кажется, что у меня получилось, и слушавшие меня австралийцы осознали весь трагизм случившегося 70 лет тому назад.
На экране телевизора были показаны: медаль «За оборону Ленинграда», орден Ленина и Золотая Звезда Героя, которыми награждён Ленинград, а также знак «Жителю блокадного Ленинграда» и медаль «70 лет победы в Великой Отечественной войне».
Мы, приехавшие из России, мало знаем о том, как пережили эту войну люди в других странах. Поэтому мне было очень интересно послушать воспоминания самих студентов о войне.
Анжела Вайт (Angela White) была девочкой, когда началась война. Благополучный английский городок, в котором она жила, находился на берегу моря, но она в нём не могла купаться, т.к. всё побережье было заминировано и огорожено колючей проволокой на случай высадки фашистских войск. В Англии тоже были карточки. «Конечно, нормы нельзя даже сравнить с блокадными», — говорит Анжела, но они были тоже не очень велики. Так, на неделю на человека по карточке отпускали: одно яйцо, бекон 100 г., сахар 225 г., чай 50 г., сыр 50 г., варенье 50 г., масло 50 г., маргарин 100 г., мясо 450 г., конфеты 75 г., молоко 1,0-1,5 л., выдавали мыло и стиральный порошок. «Были мука и хлеб, но очень плохого качества. – говорит Анжела – Люди выращивали овощи и фрукты на приусадебных участках». «Мой отец участвовал в Нормандском десанте, освобождал концлагерь Берген-Бельзен и дошёл до Берлина и к счастью вернулся домой живым», — закончила свой рассказ Анжела.
Янина Хевсон (Yanina Hewson) рассказала о своих маме (Матрёне Голиковой) и папе (Станиславе Хила) — русской и поляке, угнанных в Германию на работы, которых судьба свела в немецком лагере. Рассказала о тяжёлой работе, об ужасах жизни в лагерных бараках. «И вот 1945 год. Окончилась война, свободная жизнь!», — говорит Янина. Матрёна и Станислав поженились, но на родину не торопились возвращаться. Из писем, получаемых из СССР, Матрёна узнала, что русских и украинцев, работавших в Германии, сажают в тюрьмы, а некоторых даже расстреливают. Матрёна со Станиславом принимают решение иммигрировать в Австралию. И с тех пор в России и в Украине говорят: «Мотя в безопасности, Мотя в Австралии», — закончила своё выступление Янина.
А Роберт Львов (Robert Lvoff ) прочёл на русском языке стихотворение Константина Симонова «Жди меня», после чего Анжела Вайт (Angela White) прочла собственный перевод этого стихотворения на английский язык, и по-моему очень удачный, т.к. была слышна та же лиричность.
В завершении семинара был показан фильм о блокаде Ленинграда и о тех боях, которые проходили на подступах к городу и в период прорыва блокады, подготовленный Савелием Левиным, за что я приношу ему искреннюю благодарность
Очень радует, что студентов Австралии волнует эта тема, как они слушают порой малопонятные русские слова, но стараются понять весь трагизм произошедшего. После таких встреч начинаешь понимать, что в австралийских семьях сохраняется память о незабываемых для нас днях.
Вторая Мировая война прошлась по судьбам многих людей и народов разных стран и нам надо слушать друг друга, понимать, что боль, голод, страх не имеют национальности! Мне кажется, что на этой встрече мы услышали друг друга и поняли!
Самая искренняя и сердечная моя благодарность Екатерине и Сергею Федосеевым за организацию и проведение этой встречи.