Однако в British Airways продолжали гнуть свою линию. Сначала запрет на
открытое ношение креста был назван «нормальной практикой, которая
действует во многих авиакомпаниях мира». Затем последовали объяснения
относительно разрешения мусульманам и сикхам носить хиджабы и тюрбаны –
выяснилось, что их трудно прятать под одеждой. В ответ на последовавшие за этим
обвинения в прямой дискриминации христиан, руководство компании пошло на
смягчения дресскода. По новым правилам, сотрудникам, вне зависимости от их
вероисповедания, разрешалось носить религиозные знаки поверх униформы в виде
специальных значков, которые можно крепить на лацкан или на рукав. Однако Надя
Эвейда категорически отказалась пойти на копромисс и поменять крест на значок.
“Я не считаю, что крест – это ювелирное украшение, которое можно носить на
лацкане пиджака, рукаве или прикрепить к женской сумочке. Это не значок,
обозначающий ваше членство в команде по крикету. К кресту нужно относиться с
уважением».
Дошло до того, что на конференции Конфедерации британской промышленности
председатель совета директоров Мартин Брутон обратился напрямую к
премьер-министру Тони Блэру, подчеркнув, что решение компании соответствует
правилам, действующих в отношении государственных служащих, обязанных носить
униформу. Блэр дистанцировался от дискуссии, дав Брутону пространный и
двусмысленный ответ. “Послушайте, Мартин, – сказал он, – хотите знать, что я на
самом деле думаю об этом? Я хочу дать вам один совет. Политика научила меня,
что есть решения, которые нужно отстаивать во что бы то ни стало, и есть те,
которые отстаивать не стоит. Я бы рекомендовал вам занять правильную позицию по
этому вопросу”. В итоге все участники конфликта поняли слова премьер-министра в
соответствии со своими убеждениями: Брутон посчитал, что решение о правилах
дресскода всё же стоит отстаивать во что бы то ни стало, а защитники Эвейды
решили, что Блэр таким образом намекнул на необходимость пересмотреть это
решение.
После нескольких месяцев безуспешных попыток отстоять правомерность своих
требований перед широкой общественностью British Airways была вынуждена пойти
на смягчение правил дресскода. В феврале 2007 года компания разрешила своим
сотрудникам ношение символов религиозной принадлежности поверх униформы. Тем не
менее, Эвейде не была компенсирована её зарплата, недополученная в связи с
временной безработицей. Вместе с тем, все инстанции британской системы
правосудия сочли действия компании законными, и ей пришлось обратиться в ЕСПЧ.
Там дело Эвейды было объединено с другими делами о дискриминации христиан в Великобритании:
с делом медсестры Ширли Чаплин, которую уволили из больницы за отказ
снять нательный крест, регистратора Лилиан Ладейл, которая отказалась
зарегистрировать гомосексуальную пару, а также с делом семейного консультанта
Гэри МакФэрлайна, который отказался консультировать гомосексуальную пару в
вопросах сексуальных отношений.
Суд постановил, что руководство British Airways нарушило Европейскую
Конвенцию о правах человека, гарантирующую свободу вероисповедания и обязало её
выплатить Наде Эвейде 32 тысячи евро (26 тысяч фунтов) в качестве компенсации.
По трём другим делам ЕСПЧ вынес отрицательный вердикт. В пояснении к делу Ширли
Чаплин указано, что руководство больницы запретило ношение креста из
гигиенических соображений, причём, также были запрещены тюрбаны и браслеты (но
не хиджабы). При этом дополнительно указывалось, что руководство больницы
неоднократно предлагало медсестре носить крест под специальной майкой, но та
продолжала настаивать на необходимости выражения своей религиозной принадлежности.
Что касается двух других случаев, то здесь судьи пришли к выводу, что имело
место нарушения прав сексуальных меньшинств, запрещённое той же самой
конвенцией и оставили в силе решения национальных судов.
В целом, несмотря на победу Эвейды, процесс оставляет двоякое впечатление.
С одной стороны — очевидно справедливый приговор, ставящий религиозные догмы
человека выше корпоративной этики, с другой – избирательность правосудия,
основанного на идее европейской толерантности. Что касается равенства в проявлении
религиозных чувств, то здесь время работает против британских христиан –
стремительное старение коренного населения и массовая миграция ведут к тому,
что уже к середине этого века христианское население Великобритании может
оказаться в меньшинстве. Поэтому сейчас самое время задуматься о гарантиях
свободы изъявления религиозных чувств.
Подобная ситуация характерна не только для Великобритании – по всей Европе
идут волны миграции, чему способствуют многочисленные конфликты на Ближнем
Востоке и в Африке. В Голландии, Франции, Великобритании, Ирландии всё больше
мест в парламенте получают правые организации, готовые отстаивать традиционные
ценности. В то же время, законы, направленные на сохранение Европы в рамках
христианской или, по крайней мере, светской парадигмы (такие как запреты на
строительство минаретов в Швейцарии или ношения никабов во Франции) вызывают
резкое противодействие со стороны растущей мусульманской общины.
Скандальная история с ёлкой, которую мусульманская община датского города
Коккедаль отказалась устанавливать на Рождество, всколыхнула европейскую
общественность, а решение мэрии Брюсселя заменить рождественскую ёлку на
электронную инсталляцию подлило масла в огонь. Так, широкой общественности
стало известно, что в городском совете столицы Евросоюза заседают два депутата,
объявивших о своём намерении установить в стране законы шариата, а её население
на треть состоит из мусульман. Действия властей вызвали неприятие и
противодействие со стороны граждан, многие из которых пришли на площадь со
своими ёлками. Все эти случаи показывают, что тема межнациональных и
межконфессиональных отношений по-прежнему остаётся одной из главных внутренних
проблем Европы, для которой пока не выработано чётких механизмов решения. А это
значит, ситуация будет только обостряться.